На месте тихом и высоком, В глухой, далёкой стороне, Монаха два, под Божьим Оком, Ютились в махоньком жилье. Предавшись подвигу молитвы И бдя духовно за собой, Вели с врагом незримым битвы, В юдоли временной земной. И раз один пошёл к вершине, Обжитой ими уж горы И в самой, выси середине, Узрел столб пламя впереди. Вверх языками устремляясь, Не устрашал огонь ни чуть, Тонами нежными играясь И нарушая пламя суть. А в нём, в живом, как, одеянье Стояла Неба Госпожа, В неописуемом сиянье, Младенца бережно держа. Монах, едва собравшись с духом, Чтоб взгляд от дива оторвать, Пошёл скорей за верным другом, Спеша о знаменье сказать. Вдвоём вернувшись на вершину, Издать боялись лишний звук, Огня зря в дивную пучину, Как на Небесный, райский луг. Не долго так они стояли, Поднялся к ним, как и пастух, Вдали зря Деву в покрывале, В огне стоящую без мук. Виденье долго продолжалось, Смогли поверить, чтоб они, Что это им не показалось, Прилогом вражьей западни. И им в реальность подтвержденья И в утверждение молвы, Осталось в камне углубленье, От правой, Матери стопы. Её чудесно наполняет Всегда обычная вода, Что необычно источает, Как будто камня глубина. И сколько б воду ни черпали, Она поныне в камне том …, Чтоб Деву, пламя в покрывале, С душевным славили теплом. С годами выросла обитель, На той прославленной горе И к ней стремился Девы чтитель, Просить о помощи в беде. И там воды испить целебной, Что наполняет Девы след И лучше помощи врачебной, Всех исцеляет много лет. Спустя два века в месте славном Митрополит проездом был И в близь, для памяти о главном, Дворянке образ подарил. Тот образ был из Византии, Пречистой Девы Пресвятой, Святыней ставший всей России И многим сердцу дорогой. Он стал известен чудесами И стал обитель украшать, И благодатными дарами В народе веру укреплять. И ныне многих исцеляет И помогает без конца … Так чад, Мать Неба утешает И вдохновляет их сердца.
* * *