В Эфесе трубы прогремели:
Сам император в нём пребыл,
Указы царские летели,
Чтоб каждый жертву приносил.
Устроил царь трёхдневный праздник,
Своим богам дары неся,
Почтить обязан их был каждый,
Коль ни хотел сгубить себя.
Народ лишь только христианский,
На праздник этот ни ходил …
И царь – палач душой заправский,
Христа отречься их нудил.
К его смущенью, в семьях знатных,
Семь отроков избрав Христа,
Презрели сытость всех богатых,
Христу Единому служа.
Не мог понять царь, это внятно,
Они как юность ни щадят,
Являют веру свою ясно,
Как будто каждый смерти рад.
И обращался с ними лаской,
Жалея юные сердца
И называл их веру сказкой,
И небылицей – Небеса.
Но обещал призвать обратно
И веру грозно испытать,
Коль ни раскаются наглядно,
Нещадно их тела пытать.
Найдя в близ, города пещеру,
Предались отроки мольбе,
Чтоб укрепил Христос их веру
И дал венец, приняв к Себе.
Прознал и царь побега место,
Где Бога славят в темноте:
Лишил последних лучей света,
Предав смертельной их беде
Но Бог – источник жизни этой.
И двести лет пробыв во сне,
Семь отроков не зная это,
Проснувшись, предались судьбе.
Но новый царь воздал им почесть
И рад был чудо их узреть ...
Но их сомкнулись вскоре очи,
Спокойно встретив плоти смерть.
Так опроверг Бог в Церкве ересь,
Что Воскресенья мёртвых нет,
На вечность, жили чтоб надеясь,
Его Любви, где вечный Свет.
* * *