К Святой Горе однажды шайка, Бандитов, ночью подплыла, Гиен голодных словно стайка И к Ватопеду подошла. У врат в обитель притаилась И так застыла до светла … Чтоб утром, только б та открылась, Обитель всю б обобрала. Окончив утрени служенье, По кельям братия пошла … Игумен лишь своё моленье, Творил, Пречистой предстоя. И вдруг услышал женский Голос, Предупреждал, что о беде, О том, что враг готовит подлость И смерть монашеской судьбе. Игумен бросив взгляд на звуки, Иконы вид иной узрел: На ней ожили будто Руки И на него Лик Девы зрел. Рука Младенца преграждала, Пречистой Матери уста …, А Та, её отодвигала, Чтоб повторить Свои слова. Свою просил Младенец Матерь, Не раскрывать засаду зла, От злоумышленников-татей, Кого в лесу скрывала мгла. Пусть нерадивые монахи, Своих грехов искупят смрад: Урон потерпят, боль и страхи … И впредь, так больше не грешат. Но Божья Матерь повторила, Мольбу, не открывать ворот И весь на стены стать просила, Обитель защищать, народ. Игумен, чудом поражённый, Тотчас всю братию собрал И каждый брат вооружённый, Как мог, обитель защищал. Отбив успешно нападенья И злобу вражью посрамив, Воздали все благодаренье, Мать Пресвятую восхвалив. И с той поры Пречистой образ, Для всех «Отрадой» нарекли И сохраняли духа бодрость, Беду, чтоб вновь ни обрели.
* * *